Маржа – у растениевода. Была...
Маржа – у растениевода. Была...
В грядущем сезоне зерно на мировом рынке будет стоить дорого. А вот российским аграриям рассчитывать не на что: их доходы срежет плавающая пошлина. Правительство обещает вернуть 4/5 собранных средств в виде субсидии, но эта компенсация в лучшем случае покроет только половину потерь растениеводов, говорит гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько.
Как мы пережили 2020 год и чего ждать от 2021, ведущие аналитики рассказали на конференции «Где маржа», которую ИКАР провёл в начале февраля.
Урожай не поспевает за спросом
«Засевайте каждый акр!» – с таким призывом обратился к публике президент американской аналитической компании AgResorce Ден Бассе. Эксперт уверен, что будущий мировой урожай зерна будет продаваться очень дорого – и этим грех не воспользоваться.
В прошлом году мировой рынок увидел резкий взлёт цен на зерно. Пшеница подорожала на100 $/т, кукуруза – на120 $/т, соя – на 200 $/т. Биржевые котировки находятся на семилетних максимумах, и этому есть объяснение – мировое производство зерна растёт не так стремительно, как спрос на него.
В прошлом году нервозности рынку добавила Китайская Народная Республика. Поднебесная оправилась от АЧС и принялась восстанавливать животноводство с неожиданной скоростью. В КНР появились двадцатиэтажные свинарники, а товарных поросят направили вместо бойни на пополнение маточного поголовья. Спрос на корма вырос невероятно.
– Китаю нужно много, очень много зерна, – отметил Бассе.
В текущем сезоне, по прогнозам AgResource, мировое производство зерна вырастет, но неравномерно. Основные экспортёры пшеницы не смогут похвастаться положительной динамикой: урожайность культуры в этих государствах ожидается «ниже тренда» из-за неблагоприятных погодных условий во время сева озимых. Только благодаря небольшому увеличению посевных площадей мировые экспортёры смогут сохранить валовый сбор на уровне 2020 года.
В новый сезон главные мировые экспортёры пшеницы вступят с рекордно низкими переходящими запасами – самыми низкими за последние 14 лет. Обычно «прошлогоднее» зерно оказывало на рынок стабилизирующий эффект, так что в нынешней ситуации, говорит Ден Бассе, «мир теряет толерантность к погодным изменениям». Любые дожди или суховеи будут повышать или понижать биржевые котировки.
– Если начнутся проблемы с погодой в северном полушарии, мы можем увидеть «американские горки» на мировом рынке, – сказал глава AgResorce. – Сейчас трейдеры ждут середины марта, когда прояснится ситуация с условиями для вегетации.
Даже если погода будет благоприятной, цены останутся на высоком уровне, уверен эксперт.
– Нужно засаживать любой свободный акр во всём мире. Но и это не спасёт нас. Цены на зерновые останутся высокими в 2021, 2022, а также и в 2023 году, – подчеркнул Ден Бассе.
Рынок резонансов
Перспективы российских аграриев выглядят не так радужно, как у их коллег из ЕС или США. И причина тому – государственное вторжение в зерновой рынок. Но обо всём по порядку...
Новая коронавирусная инфекция произвела «мульти-взрыв» на мировых товарных рынка, говорит Дмитрий Рылько.
– Сначала все решили, что начнётся сокращение спроса и некому будет покупать, но к маю все поняли, что всё не так, что идёт серьёзная «ковидная» накачка экономики деньгами...
Различные меры господдержки, которую оказывали страны во время пандемии, стимулировали спрос и укрепили цены. В экономике есть понятие «индекс CRB» – это индикатор, который рассчитывается по котировкам двух десятков наименований (металлы, пищевое сырьё и т. д.) и показывает состояние мировых товарных рынков. С апреля 2020 года CRB вырос на 73%. Эта тенденция затронула и рынок агропродукции.
В России, где аграрии привыкли к тому, что хороший урожай приводит к низким ценам, сложилась парадоксальная ситуация: валовый сбор зерна в 2020 году оказался близок к рекордному (133 млн тонн, в том числе 86 млн тонн пшеницы), но продавался он за хорошие деньги.
По словам Дмитрия Рылько, это случилось из-за резонанса динамики мировых цен и динамики курса рубля. Биржевые котировки росли одновременно с курсом доллара. Российская валюта подешевела по отношению к доллару на 12%, среднегодовой курс рубля вырос до 72,3. В результате на всех базисах отгрузки и по всем культурам рублёвые цены обновили исторические максимумы.
Дмитрий Рылько согласился с мнением, что экспортные ограничения РФ – вернее даже, их обсуждение – внесли свой вклад в подъём мировых цен. Аналитик показал занятный график – изменение котировок после тех или иных заявлений российского правительства.
– Когда была объявлена квота в размере 17,5 млн тонн, рынок сыграл вниз, потому что все ожидали более тяжёлой меры. То есть все посчитали и решили, что Россия ничего этой квотой не ограничивает и волноваться не о чем.
Но когда начались слухи о пошлинах, рынок стал реагировать совсем по-другому, – сказал Рылько.
Экспортёры сыграют в рулетку...
Удар в виде фиксированных таможенных сборов (25 и 50 евро) пройдёт «по касательной» к зерновому рынку, потому что экспортный потенциал уже реализован на 80%, считает Дмитрий Рылько.
– Экспортёры закупали такие объёмы пшеницы в декабре и январе по очень высоким ценам, что это стимулировало цены и дало возможность аграриям даже немного подзаработать на этом празднике жизни, – сказал гендиректор ИКАР. – И если бы этим всё ограничилось… Но, как оказалось, фиксированные пошлины были только разминкой, и теперь нам представлен новый пакет ограничительных мер, который находится на подписании в правительстве.
«Плавающую» пошлину Минэкономразвития собирается «включать», когда экспортная цена будет превосходить порог в 200 $/т для пшеницы и 185 $/т для кукурузы и ячменя. По информации, которой располагает ИКАР, правительство собирается еженедельно пересматривать пошлину и – на основании контрактов, зарегистрированных на Московской бирже неделей ранее, – каждый раз устанавливать новый размер пошлины сроком на следующую неделю. Одно только это условие внесёт неразбериху в торговлю зерном.
– Допустим, вы выиграли контракт на поставку зерна в Египет и через полтора месяца должны доставить груз. Вы победили конкурентов с зазором в 1-2 доллара, а через полтора месяца из этой цены вам придётся вычесть пошлину, размер которой вам неизвестен, – привёл пример Дмитрий Рылько. – Повезёт, если пошлина окажется ниже того, на что вы рассчитывали. Но ведь она может оказаться и гораздо выше! Это такая русская рулетка…
Подводные камни плавающей пошлины
Смущает участников рынка и то, что при расчёте пошлины будут приниматься во внимание только черноморские контракты со сроком исполнения 30 дней и менее. Одна и та же пошлина (рассчитанная по условиям FOB Чёрное море) будет работать для всех географических базисов затаможки зерна. По пшенице одна и та же пошлина будет работать для всех типов и классов зерна.
Министр экономического развития будущую пошлину называет «зерновым демпфером» и убеждает, что 4/5
накопленных от пошлины средств вернётся аграриям через региональные субсидий. Но на самом деле потери рынка окажутся гораздо больше, ведь они складываются не только из денег, изъятых в виде пошлины, но также из недополученной прибыли.
– Когда мы устанавливаем экспортную пошлину, падение цен на пшеницу происходит по всей стране. Таким образом, уменьшается выручка всех производителей зерна – независимо от того, кому и куда они продают урожай, – объяснил Дмитрий Рылько.
ИКАР подсчитал, что если экспортная цена (FOB Новороссийск) установится на уровне 250 $/т, а урожай пшеницы составит 80 млн тонн, то аграрии, которые продают зерно на экспорт, потеряют около $ 1,435 млрд. Если учесть недополученную выручку растениеводов, которые из-за снижения цен на внутреннем рынке будут продавать пшеницу дешевле, чем могли бы, то общие потери земледельцев достигнут $ 2,072 млрд. Или, по действующему курсу доллара, более 153 миллиардов рублей. «Зерновой демпфер» вернёт в лучшем случае только половину этой суммы – и то ещё неизвестно, кто и как будет распределять субсидии.
Дмитрий Рылько напомнил, что в России действуют «драконовские» меры по весовому контролю, сокращается государственный бюджет на поддержку АПК, вводится система прослеживаемости зерна, повышается утильсбор, опережающими темпами растут цены на топливо, пестициды, средства защиты растений. И ко всему этому добавляется плавающая пошлина.
– Принятие пакета документов в том виде, в каком он существует сейчас, приведёт либо к плановому угасанию зернового хозяйства, либо, как минимум, к угасанию темпов роста, – заметил гендиректор ИКАР. – Где-то не посеют больше площадей, где-то положат меньше удобрений, кто-то не проведёт вторую обработку фунгицидами. Есть масса нюансов...
В долгосрочной перспективе из-за этих ограничений Россия лишится статуса главного мирового экспортёра пшеницы. Это положение нам пришлось долго завоёвывать – до сезона 2015/16 Россия выше четвёртого места не поднималась. В последние годы лидирующие позиции удерживали благодаря маржинальности: разница между выручкой и себестоимостью пшеницы у нас была больше, чем в США, Канаде, странах ЕС. Таможенные сборы сведут на нет это преимущество.
Расчёт ИКАР сделан исходя из предполагаемого урожая пшеницы 77-78 млн тонн и экспортной цены 250 $/т (FOB новороссийск)
Масло уедет за границу, а сахар – «весь белый»
Пошлина на подсолнечник и рапс, говорит Рылько, не сказалась на наших аграриях: она остановила экспорт, но не снизила цены. Правда, переработчики теперь оказались в интересном положении: подписав соглашение о фиксации цен, они стали заложниками ситуации, когда сырое масло стоит дороже того, что разлито по бутылкам. К счастью для заводов, бутилированное масло – не единственный продукт, на котором они зарабатывают: есть ещё шрот и экспортные поставки масла. Маржа будет.
Гораздо хуже положение сахарных заводов. Этот рынок штормит второй год подряд. В 2019 году из-за перепроизводства цены на сахар опустились ниже некуда; заводы спешно искали выход на внешние рынки, чтобы хоть немного разгрузить внутренний. В 2020 году баланс был восстановлен: в двух из трёх регионов производства сахарной свёклы случился неурожай, и цены на сахар вернулись к нормальным значениям.
– Это был здоровый подъём цен – если сравнивать с 2018 годом. Но правительство сравнивать стало с 2019 годом, испугалось и по ходу пьесы ввело правило: продавать не дороже 36 рублей за килограмм, – сказал Дмитрий Рылько.
Сахарные заводы хотя и согласились с этим правилом, попали в экономические тиски. Корнеплоды они закупали по высокой цене (3 500 – 3 600 руб./т), рассчитывая, что сахар будет стоить никак не ниже 42 рублей за килограмм. При цене сахара в 36 руб./кг сырьё должно было бы стоить всего 2 700 руб./т.
– Кто заплатит сахарным заводам, чтобы у них к концу года себестоимость сошлась? – задаётся вопросом Дмитрий Рылько. – У переработчиков подсолнечника есть манёвр – они могут сходить на экспорт. А сахар, как говорится, весь белый…
Глава ассоциации «Союзроссахар» Андрей Бодин, который участвовал в конференции, про экономические последствия фиксированных цен говорить не стал.
– Мы решаем задачу, которую поставило правительство. Отрасль как никогда отнеслась с пониманием к проблеме, которую нужно было решить в конкретный момент времени. Не все были согласны, но все участники рынка проявили единодушие и зафиксировали цены, – сказал Бодин.
Землепашцы без заступника
Последняя сессия конференции, на которой представители отраслевых союзов обычно отвечали на вопрос «Где маржа?», лишний раз продемонстрировала, как раскололось аграрное сообщество из-за госрегулирования.
Глава Национального союза свиноводов Юрий Ковалёв был одним из инициаторов снижения цен на зерно внутри России. На конференции он подтвердил, что приветствует государственное вмешательство в рынок.
– В свиноводстве и птицеводстве уже несколько лет находятся на одном и том же уровне и даже имеют тренды к снижению. Это происходит в результате перенасыщения рынка: за последние 15 лет инвесторы вложили в эти отрасли более триллиона рублей… В 1990-е годы мы ничего не регулировали, ввозили импортную продукцию, рынок животноводства был уничтожен… Мы понимали, что зерно будет расти в цене, но 18-19 рублей за килограмм – ненормальная ситуация. Мы не готовы к таким перекосам. Они приведут к катастрофическим последствиям для отраслей, которые находятся в стадии инвестиционного развития, – сказал Ковалёв.
Масложировой союз в лице его главы Михаила Мальцева, напротив, считает, что правительство России опаздывает с реакцией – ведь если бы пошлины на экспорт масличных были повышены ещё в начале 2020 года, то подсолнечник и рапс не подорожали бы до такой степени.
ИКАР, однако, в своей презентации указывал, что российские животноводы по-прежнему находятся в выигрышном положении по сравнению с коллегами из других стран: если сравнить Россию с Германией, Францией и США, то окажется, что кукуруза, ячмень и фуражная пшеница у нас стоят дешевле, а свинина, наоборот, дороже, чем в этих странах. Среди компонентов комбикормов исключение составляет разве что соя.
– Пошлины – элементарная борьба за собственную маржинальность, – сказал Александр Корбут. – Давайте, используя государственный рычаг, отберём доход у растениеводов и снизим цены. Только ли зерно влияет на издержки? А курс валют? Животноводство основано на импорте генетики, технологий, оборудования…
Переработчики, однако, продолжали настаивать на своём. Глава Масложирового союза Михаил Мальцев заявил, что Россия с пошлинами даже слегка опоздала – если бы ограничения ввели в начале 2020 года, таких фантастических цен на масличные мы бы не увидели.
– Государство должно балансировать рынок, и начинается баланс с пропорционального разделения доходов, – сказал Михаил Мальцев. – У нас вся маржа пока сфокусирована на уровне производителей сырья.
Глава Союза экспортёров зерна Эдуард Зернин заметил, что пошлины – отнюдь не государственная инициатива, а решение, принятое по просьбе бизнеса. И участникам аграрного рынка следовало бы разбираться между собой, самостоятельно находить решения, вместо того чтобы втягивать в это дело государство.
– Принято бросать камень в Минсельхоз, но замечу ради справедливости, что осенью ведомство было крайне сдержанно в оценках, – встал на защиту правительства вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут. – Но прошло совещание, и полетели чёрные лебеди… Удивляет и скорость изменений. Вводится пошлина в 25 евро, через две недели – уже 50 евро. Скорее всего, отсутствует детальный ситуативный анализ, не просчитаны последствия действий. Когда что-то делается очень быстро, обычно не до этого. Все решения, с моей точки зрения, не очень обоснованны – они, скорее, эмоциональны. А это беда в рамках государственного управления.
Статья опубликована в газете "Крестьянин" № 7 от 17.02.2021 под заголовком: «Маржа – у растениевода. Была...»
Автор: Александра Коренева
Как мы пережили 2020 год и чего ждать от 2021, ведущие аналитики рассказали на конференции «Где маржа», которую ИКАР провёл в начале февраля.
Урожай не поспевает за спросом
«Засевайте каждый акр!» – с таким призывом обратился к публике президент американской аналитической компании AgResorce Ден Бассе. Эксперт уверен, что будущий мировой урожай зерна будет продаваться очень дорого – и этим грех не воспользоваться.
В прошлом году мировой рынок увидел резкий взлёт цен на зерно. Пшеница подорожала на100 $/т, кукуруза – на120 $/т, соя – на 200 $/т. Биржевые котировки находятся на семилетних максимумах, и этому есть объяснение – мировое производство зерна растёт не так стремительно, как спрос на него.
В прошлом году нервозности рынку добавила Китайская Народная Республика. Поднебесная оправилась от АЧС и принялась восстанавливать животноводство с неожиданной скоростью. В КНР появились двадцатиэтажные свинарники, а товарных поросят направили вместо бойни на пополнение маточного поголовья. Спрос на корма вырос невероятно.
– Китаю нужно много, очень много зерна, – отметил Бассе.
В текущем сезоне, по прогнозам AgResource, мировое производство зерна вырастет, но неравномерно. Основные экспортёры пшеницы не смогут похвастаться положительной динамикой: урожайность культуры в этих государствах ожидается «ниже тренда» из-за неблагоприятных погодных условий во время сева озимых. Только благодаря небольшому увеличению посевных площадей мировые экспортёры смогут сохранить валовый сбор на уровне 2020 года.
В новый сезон главные мировые экспортёры пшеницы вступят с рекордно низкими переходящими запасами – самыми низкими за последние 14 лет. Обычно «прошлогоднее» зерно оказывало на рынок стабилизирующий эффект, так что в нынешней ситуации, говорит Ден Бассе, «мир теряет толерантность к погодным изменениям». Любые дожди или суховеи будут повышать или понижать биржевые котировки.
– Если начнутся проблемы с погодой в северном полушарии, мы можем увидеть «американские горки» на мировом рынке, – сказал глава AgResorce. – Сейчас трейдеры ждут середины марта, когда прояснится ситуация с условиями для вегетации.
Даже если погода будет благоприятной, цены останутся на высоком уровне, уверен эксперт.
– Нужно засаживать любой свободный акр во всём мире. Но и это не спасёт нас. Цены на зерновые останутся высокими в 2021, 2022, а также и в 2023 году, – подчеркнул Ден Бассе.
Рынок резонансов
Перспективы российских аграриев выглядят не так радужно, как у их коллег из ЕС или США. И причина тому – государственное вторжение в зерновой рынок. Но обо всём по порядку...
Новая коронавирусная инфекция произвела «мульти-взрыв» на мировых товарных рынка, говорит Дмитрий Рылько.
– Сначала все решили, что начнётся сокращение спроса и некому будет покупать, но к маю все поняли, что всё не так, что идёт серьёзная «ковидная» накачка экономики деньгами...
Различные меры господдержки, которую оказывали страны во время пандемии, стимулировали спрос и укрепили цены. В экономике есть понятие «индекс CRB» – это индикатор, который рассчитывается по котировкам двух десятков наименований (металлы, пищевое сырьё и т. д.) и показывает состояние мировых товарных рынков. С апреля 2020 года CRB вырос на 73%. Эта тенденция затронула и рынок агропродукции.
В России, где аграрии привыкли к тому, что хороший урожай приводит к низким ценам, сложилась парадоксальная ситуация: валовый сбор зерна в 2020 году оказался близок к рекордному (133 млн тонн, в том числе 86 млн тонн пшеницы), но продавался он за хорошие деньги.
По словам Дмитрия Рылько, это случилось из-за резонанса динамики мировых цен и динамики курса рубля. Биржевые котировки росли одновременно с курсом доллара. Российская валюта подешевела по отношению к доллару на 12%, среднегодовой курс рубля вырос до 72,3. В результате на всех базисах отгрузки и по всем культурам рублёвые цены обновили исторические максимумы.
Дмитрий Рылько согласился с мнением, что экспортные ограничения РФ – вернее даже, их обсуждение – внесли свой вклад в подъём мировых цен. Аналитик показал занятный график – изменение котировок после тех или иных заявлений российского правительства.
– Когда была объявлена квота в размере 17,5 млн тонн, рынок сыграл вниз, потому что все ожидали более тяжёлой меры. То есть все посчитали и решили, что Россия ничего этой квотой не ограничивает и волноваться не о чем.
Но когда начались слухи о пошлинах, рынок стал реагировать совсем по-другому, – сказал Рылько.
Экспортёры сыграют в рулетку...
Удар в виде фиксированных таможенных сборов (25 и 50 евро) пройдёт «по касательной» к зерновому рынку, потому что экспортный потенциал уже реализован на 80%, считает Дмитрий Рылько.
– Экспортёры закупали такие объёмы пшеницы в декабре и январе по очень высоким ценам, что это стимулировало цены и дало возможность аграриям даже немного подзаработать на этом празднике жизни, – сказал гендиректор ИКАР. – И если бы этим всё ограничилось… Но, как оказалось, фиксированные пошлины были только разминкой, и теперь нам представлен новый пакет ограничительных мер, который находится на подписании в правительстве.
«Плавающую» пошлину Минэкономразвития собирается «включать», когда экспортная цена будет превосходить порог в 200 $/т для пшеницы и 185 $/т для кукурузы и ячменя. По информации, которой располагает ИКАР, правительство собирается еженедельно пересматривать пошлину и – на основании контрактов, зарегистрированных на Московской бирже неделей ранее, – каждый раз устанавливать новый размер пошлины сроком на следующую неделю. Одно только это условие внесёт неразбериху в торговлю зерном.
– Допустим, вы выиграли контракт на поставку зерна в Египет и через полтора месяца должны доставить груз. Вы победили конкурентов с зазором в 1-2 доллара, а через полтора месяца из этой цены вам придётся вычесть пошлину, размер которой вам неизвестен, – привёл пример Дмитрий Рылько. – Повезёт, если пошлина окажется ниже того, на что вы рассчитывали. Но ведь она может оказаться и гораздо выше! Это такая русская рулетка…
Подводные камни плавающей пошлины
Смущает участников рынка и то, что при расчёте пошлины будут приниматься во внимание только черноморские контракты со сроком исполнения 30 дней и менее. Одна и та же пошлина (рассчитанная по условиям FOB Чёрное море) будет работать для всех географических базисов затаможки зерна. По пшенице одна и та же пошлина будет работать для всех типов и классов зерна.
Министр экономического развития будущую пошлину называет «зерновым демпфером» и убеждает, что 4/5
накопленных от пошлины средств вернётся аграриям через региональные субсидий. Но на самом деле потери рынка окажутся гораздо больше, ведь они складываются не только из денег, изъятых в виде пошлины, но также из недополученной прибыли.
– Когда мы устанавливаем экспортную пошлину, падение цен на пшеницу происходит по всей стране. Таким образом, уменьшается выручка всех производителей зерна – независимо от того, кому и куда они продают урожай, – объяснил Дмитрий Рылько.
ИКАР подсчитал, что если экспортная цена (FOB Новороссийск) установится на уровне 250 $/т, а урожай пшеницы составит 80 млн тонн, то аграрии, которые продают зерно на экспорт, потеряют около $ 1,435 млрд. Если учесть недополученную выручку растениеводов, которые из-за снижения цен на внутреннем рынке будут продавать пшеницу дешевле, чем могли бы, то общие потери земледельцев достигнут $ 2,072 млрд. Или, по действующему курсу доллара, более 153 миллиардов рублей. «Зерновой демпфер» вернёт в лучшем случае только половину этой суммы – и то ещё неизвестно, кто и как будет распределять субсидии.
Дмитрий Рылько напомнил, что в России действуют «драконовские» меры по весовому контролю, сокращается государственный бюджет на поддержку АПК, вводится система прослеживаемости зерна, повышается утильсбор, опережающими темпами растут цены на топливо, пестициды, средства защиты растений. И ко всему этому добавляется плавающая пошлина.
– Принятие пакета документов в том виде, в каком он существует сейчас, приведёт либо к плановому угасанию зернового хозяйства, либо, как минимум, к угасанию темпов роста, – заметил гендиректор ИКАР. – Где-то не посеют больше площадей, где-то положат меньше удобрений, кто-то не проведёт вторую обработку фунгицидами. Есть масса нюансов...
В долгосрочной перспективе из-за этих ограничений Россия лишится статуса главного мирового экспортёра пшеницы. Это положение нам пришлось долго завоёвывать – до сезона 2015/16 Россия выше четвёртого места не поднималась. В последние годы лидирующие позиции удерживали благодаря маржинальности: разница между выручкой и себестоимостью пшеницы у нас была больше, чем в США, Канаде, странах ЕС. Таможенные сборы сведут на нет это преимущество.
Расчёт ИКАР сделан исходя из предполагаемого урожая пшеницы 77-78 млн тонн и экспортной цены 250 $/т (FOB новороссийск)
Масло уедет за границу, а сахар – «весь белый»
Пошлина на подсолнечник и рапс, говорит Рылько, не сказалась на наших аграриях: она остановила экспорт, но не снизила цены. Правда, переработчики теперь оказались в интересном положении: подписав соглашение о фиксации цен, они стали заложниками ситуации, когда сырое масло стоит дороже того, что разлито по бутылкам. К счастью для заводов, бутилированное масло – не единственный продукт, на котором они зарабатывают: есть ещё шрот и экспортные поставки масла. Маржа будет.
Гораздо хуже положение сахарных заводов. Этот рынок штормит второй год подряд. В 2019 году из-за перепроизводства цены на сахар опустились ниже некуда; заводы спешно искали выход на внешние рынки, чтобы хоть немного разгрузить внутренний. В 2020 году баланс был восстановлен: в двух из трёх регионов производства сахарной свёклы случился неурожай, и цены на сахар вернулись к нормальным значениям.
– Это был здоровый подъём цен – если сравнивать с 2018 годом. Но правительство сравнивать стало с 2019 годом, испугалось и по ходу пьесы ввело правило: продавать не дороже 36 рублей за килограмм, – сказал Дмитрий Рылько.
Сахарные заводы хотя и согласились с этим правилом, попали в экономические тиски. Корнеплоды они закупали по высокой цене (3 500 – 3 600 руб./т), рассчитывая, что сахар будет стоить никак не ниже 42 рублей за килограмм. При цене сахара в 36 руб./кг сырьё должно было бы стоить всего 2 700 руб./т.
– Кто заплатит сахарным заводам, чтобы у них к концу года себестоимость сошлась? – задаётся вопросом Дмитрий Рылько. – У переработчиков подсолнечника есть манёвр – они могут сходить на экспорт. А сахар, как говорится, весь белый…
Глава ассоциации «Союзроссахар» Андрей Бодин, который участвовал в конференции, про экономические последствия фиксированных цен говорить не стал.
– Мы решаем задачу, которую поставило правительство. Отрасль как никогда отнеслась с пониманием к проблеме, которую нужно было решить в конкретный момент времени. Не все были согласны, но все участники рынка проявили единодушие и зафиксировали цены, – сказал Бодин.
Землепашцы без заступника
Последняя сессия конференции, на которой представители отраслевых союзов обычно отвечали на вопрос «Где маржа?», лишний раз продемонстрировала, как раскололось аграрное сообщество из-за госрегулирования.
Глава Национального союза свиноводов Юрий Ковалёв был одним из инициаторов снижения цен на зерно внутри России. На конференции он подтвердил, что приветствует государственное вмешательство в рынок.
– В свиноводстве и птицеводстве уже несколько лет находятся на одном и том же уровне и даже имеют тренды к снижению. Это происходит в результате перенасыщения рынка: за последние 15 лет инвесторы вложили в эти отрасли более триллиона рублей… В 1990-е годы мы ничего не регулировали, ввозили импортную продукцию, рынок животноводства был уничтожен… Мы понимали, что зерно будет расти в цене, но 18-19 рублей за килограмм – ненормальная ситуация. Мы не готовы к таким перекосам. Они приведут к катастрофическим последствиям для отраслей, которые находятся в стадии инвестиционного развития, – сказал Ковалёв.
Масложировой союз в лице его главы Михаила Мальцева, напротив, считает, что правительство России опаздывает с реакцией – ведь если бы пошлины на экспорт масличных были повышены ещё в начале 2020 года, то подсолнечник и рапс не подорожали бы до такой степени.
ИКАР, однако, в своей презентации указывал, что российские животноводы по-прежнему находятся в выигрышном положении по сравнению с коллегами из других стран: если сравнить Россию с Германией, Францией и США, то окажется, что кукуруза, ячмень и фуражная пшеница у нас стоят дешевле, а свинина, наоборот, дороже, чем в этих странах. Среди компонентов комбикормов исключение составляет разве что соя.
– Пошлины – элементарная борьба за собственную маржинальность, – сказал Александр Корбут. – Давайте, используя государственный рычаг, отберём доход у растениеводов и снизим цены. Только ли зерно влияет на издержки? А курс валют? Животноводство основано на импорте генетики, технологий, оборудования…
Переработчики, однако, продолжали настаивать на своём. Глава Масложирового союза Михаил Мальцев заявил, что Россия с пошлинами даже слегка опоздала – если бы ограничения ввели в начале 2020 года, таких фантастических цен на масличные мы бы не увидели.
– Государство должно балансировать рынок, и начинается баланс с пропорционального разделения доходов, – сказал Михаил Мальцев. – У нас вся маржа пока сфокусирована на уровне производителей сырья.
Глава Союза экспортёров зерна Эдуард Зернин заметил, что пошлины – отнюдь не государственная инициатива, а решение, принятое по просьбе бизнеса. И участникам аграрного рынка следовало бы разбираться между собой, самостоятельно находить решения, вместо того чтобы втягивать в это дело государство.
– Принято бросать камень в Минсельхоз, но замечу ради справедливости, что осенью ведомство было крайне сдержанно в оценках, – встал на защиту правительства вице-президент Российского зернового союза Александр Корбут. – Но прошло совещание, и полетели чёрные лебеди… Удивляет и скорость изменений. Вводится пошлина в 25 евро, через две недели – уже 50 евро. Скорее всего, отсутствует детальный ситуативный анализ, не просчитаны последствия действий. Когда что-то делается очень быстро, обычно не до этого. Все решения, с моей точки зрения, не очень обоснованны – они, скорее, эмоциональны. А это беда в рамках государственного управления.
Статья опубликована в газете "Крестьянин" № 7 от 17.02.2021 под заголовком: «Маржа – у растениевода. Была...»
Автор: Александра Коренева
Источник: https://agrobook.ru/
