Российскому сельскому хозяйству нужна государственная защита

«Россия может накормить не только себя, но и помочь другим странам решить проблему нехватки продовольствия. В отличие от нефти и газа, всё, что растет на земле, – ежегодно возобновляемый ресурс, и чем скорее мы это поймем, тем быстрее Россия станет мировой продовольственной державой».

Автор этих строк – председатель комитета ТПП РФ по развитию агропромышленного комплекса Виктор Семенов. С ним побеседовали наши корреспонденты.

– Сравнительно недавно в России была утверждена Государственная программа развития сельского хозяйства до 2020 года. Каковы, на ваш взгляд, основные цели и направления развития нашего сельского хозяйства сегодня?

– Во-первых, начну с того, что сельское хозяйство стало, наверное, единственной отраслью, которая планирует свою деятельность пятилетними шагами. И то, что вот уже вторая программа принята, – это хороший знак. Это говорит о том, что в стране родилась система регулирования агропродовольственного комплекса на достаточно долгосрочный период. Так, как это уже давно делается во всем мире: от 5 до 10 лет. И мы, наконец, тоже вошли в этот ритм.

А задачи остаются прежними: в первую очередь импортозамещение и выход на внешние рынки. По некоторым подсчетам Россия способна прокормить около миллиарда человек. И мы должны двигаться в этом направлении.

К сожалению, сельское хозяйство – это очень консервативная отрасль. И слишком резкие скачки здесь могут привести к беде. Но важно, учитывая это, в то же время не снижать темп, который взят, а продвигаться дальше.

– Вы затронули тему внешних рынков. Россия вступила в ВТО, и в связи с этим некоторые эксперты утверждают, что наша продовольственная независимость находится под угрозой. Согласны ли вы с этим утверждением, во-первых, и что может дать сельскому хозяйству России вступление в ВТО, во-вторых.

– Продовольственная безопасность была и остается под угрозой, потому что те удары, которые наносились по сельскому хозяйству, в том числе и в девяностые годы, не прошли бесследно. Сейчас отрасль потихоньку выправляется и выходит на разумный вектор развития. У нас, например, все советское время практически исключалась так называемая территориальная специализация сельского хозяйства, которая практикуется во всем мире. В Советском Союзе, например, каждая область должна была сама себя обеспечить огурцами, редиской, картошкой, капустой. Причем неважно, растут они в этой зоне или нет. Понимаю, как это сейчас звучит, но мы до сих пор в полной мере не избавились от такого подхода. Оказывается, преодолеть его не так просто. Уже сложились определенные традиции, есть набор техники, привычка людей. Крестьяне – очень консервативные люди.

Однако сейчас уже отчетливо видна специализация регионов. Например, есть регионы, которые полностью отказались от зерна, а некоторые, наоборот, именно на нем и специализируются. Например, та же Кубань дает около 20% всего российского зернового экспорта. Как только мы это до конца поймем и освоим, сразу почувствуем полную силу нашей гигантской территории.

Большую роль играют и технологии. Мы еще живем во многом старыми стереотипами. Но, например, уже есть такие отрасли, которым, если возвращаться к ВТО, не хватило буквально года-двух для того, чтобы работать в новых условиях с полным комфортом.

В принципе, мы не против вступления в ВТО. Весь вопрос заключается в том, когда должно было произойти это событие. Мы убеждены, что с точки зрения АПК Россия несколько поторопилась. Думаю, что оптимально было бы подождать еще 5-7 лет. Потому что птицеводы, например, – самый передовой отряд в модернизации сельского хозяйства, они за последние 5-7 лет полностью модернизировали все свое производство. Мы можем смело говорить о том, что у нас на сегодняшний день одно из самых развитых птицеводств в мире. Потому что мы строили по лучшим лекалам и практически обновили основную часть птицеводства.

Казалось бы, птицеводство, созданное с использованием самых совершенных технологий, может только радоваться вступлению в ВТО. Но у нас как обычно все упирается в детали, которые сводят на нет хорошую идею. Так и тут получается.

Возьмем предпринимателей, которые взялись развивать птицеводство. Кто-то из них уже успел вернуть кредиты, кто-то вернул их наполовину, а кто-то только начал этот процесс. И, конечно, в этом плане они неконкурентоспособны по сравнению с теми зарубежными производителями, которые, как правило, уже все свои кредиты (или большую их часть) выплатили. Поэтому теперь зарубежные коллеги могут работать на 1-2% прибыли и как-то пережить трудные времена. Я уже не говорю о том, что их кредитные проценты на порядок ниже, чем у нас.

Следом – свиноводы. По ним нанесен мощнейший удар. Только за последние три года в этот сектор вложено 200 млрд рублей. Свиноводство стало развиваться. Начали строиться новые комплексы. Но многие не успели достроить. У многих стройка на середине. И в этот момент мы узнаем, что пошлины на ввоз живых свиней падают с 40 до 0%. Как это можно объяснить? Ни один западный производитель в таких условиях не выжил бы. И вдобавок ко всему в прошлом году была засуха, цены на корма подскочили в 2 раза. Цена на мясо упала на 30%, а корма, которые составляют 70% от его себестоимости, выросли в 2 раза. В итоге вместо устойчиво рентабельной отрасли мы получаем калеку на одной ноге, который ходит с клюкой и не знает, доживет он до конца года или не доживет. Вот вам ситуация, которая сложилась. Да, правительство пытается сегодня в пожарном, ручном режиме что-то сделать и чем-то помочь. Но, может быть, просто не стоило торопиться.

Китайцы примерно одно с нами время топтались у дверей ВТО – около 15 лет. Но они, прежде чем войти в эту дверь, подготовили 6000 дипломированных, обученных на Западе специалистов по проблемам спорных вопросов в рамках ВТО.

– А мы?

– Когда этот вопрос мы задали нашим переговорщикам, нашему уважаемому Минэкономразвития, они ответили, что проводили семинары. Я знаю, чему можно научиться на таких семинарах. Поэтому у нас нет этих специалистов.

А, к сожалению, далеко не везде конкуренция честная и достойная. Среди секторов, где идет откровенный демпинг, можно выделить, например, турецкую овощную экспансию. Но селяне не способны самостоятельно вступить в юридическую борьбу с их поставщиками. А государство стоит в стороне. Государство не контролирует до сих пор ввоз овощей по тем пестицидам, которыми нашему фермеру запрещают пользоваться. А турки активно применяют их, а потом везут к нам готовую продукцию. Налицо недобросовестная конкуренция. Возникает вопрос о здоровье нации.

– Есть ли у нас какой-либо орган, куда можно обратиться, чтобы защитить свои права на уровне ВТО?

– Единственный такой орган – Министерство экономического развития. Вы задали вопрос о том, каким образом ВТО может нам помочь. Могу ответить, что она может помочь в вопросах экспорта зерна, и у нас появился экспортный потенциал птицы, муки. Но нас там не ждут. И вот вам яркий пример. Когда нам понадобилось защитить свой рынок от некорректной конкуренции, мы целый год топтались у дверей Комиссии по таможенно-тарифному регулированию. А когда в середине двухтысячных годов мы со своим экспортным зерном пришли в Европу, эта огромная забюрократизированная машина под названием Евросоюз в течение месяца дважды приняла решение о повышении импортных пошлин на зерно. То есть это была просто антироссийская акция.

Наша продовольственная безопасность стояла под угрозой, а ВТО это состояние усилила. При этом я не хочу драматизировать ситуацию. Я не могу сказать, что эта угроза обязательно воплотится, но она есть, и она усилилась.

– Насколько возможны и необходимы меры господдержки для нашего сельского хозяйства и по каким конкретным отраслям?

– Это вопрос риторический, потому что все страны мира поддерживают сельское хозяйство. За исключением Новой Зеландии, которую лет 20 активно поддерживали, выводили на высшую планку развития и только потом пустили в свободное плавание, когда увидели, что погодные и климатические условия там лучшие в мире и что сегодня сельское хозяйство в Новой Зеландии может работать без господдержки. Хоть все равно она там есть, пусть и небольшая. Но самое главное, существует постоянный контроль за ситуацией.

У нас, с одной стороны, программа принята и развивается. С другой стороны, мы видим, что энтузиазм, который выражается конкретной финансовой цифрой, упал. Сегодня, вступая в ВТО, мы были вынуждены поменять формы поддержки на такие, которые несвойственны для нас. Например, мы стали раздавать деньги на гектар вместо субсидирования, скажем, горюче-смазочных материалов. Но какие деньги? 200 рублей на гектар. А западный фермер получает 200 евро. Разница есть?

Более того, государство схитрило. Оно взяло все те субсидии, что были раньше, сложило вместе, поделило на два и потом разбило на гектары. То есть, если по-честному, надо было бы распределять по 400 рублей. Но государство, меняя форму, еще и здесь схитрило. Это меня очень настораживает. Если мы такими темпами пойдем, то вопрос о продовольственной безопасности может встать так же серьезно, как в былые годы, а может и тяжелее, потому что это будет огромным ударом по инвестиционному климату в стране. Сегодня сельское хозяйство – это не сельское хозяйство 90-х годов, которое жило на проржавевших остовах советской техники. Сегодня такие отрасли, как птицеводство, значительная часть свиноводства, – мощнейшее оборудование, новейшие комплексы по лучшим мировым стандартам. И представляете, что будет, если сейчас государство не удержит, не защитит свой рынок, своих производителей и все это рухнет. А там миллиарды долларов, огромное количество ОАО, где задействованы тысячи людей. Так что это не чисто сельская тема, это тема общего инвестиционного климата в стране.

– Какова роль крупных бизнес-объединений, в частности ТПП РФ, в улучшении делового климата в стране?

– Роль эта крайне важная. Хоть мы пока не удовлетворены состоянием и уровнем диалога, но то, что идет поступательное движение, власть нас все больше и больше слышит, вселяет надежды. Здорово, что существует отдельный закон о ТПП, поэтому ей проще влиять на ситуацию. У нас в аграрном секторе тоже есть отдельная статья закона, которая регулирует взаимоотношения крупных бизнес-ассоциаций и власти. Но, к сожалению, эта статья реально не работает. Мы не можем сказать, что Минсельхоз с нами не контактирует. Контакт есть, но если бы работала эта статья, он был бы более предсказуем, прагматичен и эффективен.