Айрат Хайруллин: Сельское хозяйство развивается даже в кризис и наша задача его поддержать
Айрат Хайруллин: Сельское хозяйство развивается даже в кризис и наша задача его поддержать
Почему инвесторы не спешат вкладывать средства в отрасль, и когда россияне дождутся низких цен на продукты народного хозяйства
Сельское хозяйство сейчас одна из самых перспективных отраслей, вопреки кризису и санкциям. Курс на импортозамещение дал хороший импульс для развития, а государственная поддержка увеличилась в разы. Тем не менее, положительные изменения не улучшили жизнь рядового сельхозпроизводителя и не снизили стоимость продукции.
О том, что же на самом деле происходит сегодня в отрасли, какие изменения ее ожидают и как привлечь инвесторов, корреспонденту Федерального агентства политических новостей рассказал первый заместитель председателя комитета Госдумы по аграрным вопросам Айрат Хайруллин.
Что нужно делать, чтобы обеспечить приход инвестиций в регионы?
— Для этого существует несколько подходов: первый — общефедеральный. Суть его в том, чтобы, создавать условия инвесторам, работающим в РФ. Второй — это региональный подход, где каждый регион самостоятельно, исходя из своего бюджета, создает эти условия. Когда у нас проходил круглый стол по инвестициям в сельское хозяйство, мы пришли к выводу, что стране необходим баланс продовольствия и сегодня есть направления, которые нас полностью обеспечивают, и даже с избытком. Мы стали одним из крупнейших в мире эспортеров зерна и в то же время, в птицеводстве практически достигли уровня потребления. Думаю, через год у нас уже будет перепроизводство. Оно и так бывает периодически: скоро курятиной будет все завалено, все склады будут заполнены и у птицефабрик могут возникнуть проблемы.
Если есть тенденция перепроизводства продукции, можно ли ожидать снижения стоимости на нее?
— Скорее всего, нет, и на это есть свои причины. В сельском хозяйстве нет большой маржинальности, это раз. Когда мы смотрим рентабельность в сельском хозяйстве, она всегда несопоставима с другими отраслями народного хозяйства.
Приведу пример. Если вы решите заняться молочным животноводством, то вам нужно будет затратить около 650 тысяч рублей на создание одного скотоместа. Столь большая сумма уйдет на постройку помещений, кормобазы и инфраструктуры в расчете на одну корову, и соответствующий шлейф молодняка. Даже на хорошей ферме мы на сто коров получаем всего 85 телят в год. Инвестируя 650 тысяч рублей на одно скотоместо, вы в результате получаете в лучшем случае 150 тысяч денежной выручки. Много ли сегодня в России есть отраслей, которые согласны инвестировать 650 тысяч рублей, чтобы получить 150 тысяч в год? Не думаю.
Однако не стоит забывать, что в сельском хозяйстве большая амортизация. Все вложения в него рассчитаны на много лет, ферма может служить и 40 и 50 лет и амортизироваться в течение всего этого времени, поэтому в отрасли постоянно создается ситуация, когда баланс хозяйства положительный, высокая рентабельность, а денежный поток отрицательный.
Также сейчас мы получили серьезную проблему после национальных проектов, когда цена на молоко упала и, с 2008 по 2013 год включительно, денежной выручки не хватало для того, чтобы обслуживать инвестиции даже на эффективных фермах. Несмотря на это, повторюсь, молочная отрасль является очень капиталоемкой, даже более, капиталоемкой на один рубль денежной выручки, чем нефтяная. Пока мы проедаем только то, что было создано в СССР. Новые проекты не дают даже четверти молока в стране, но хорошо, что они вообще появляются. Необходима поддержка крестьян не только федеральным руководством, но и региональным. Если регионы не будут компенсировать хотя бы треть стоимости купленной коровы, то она не окупится никогда. Даже при компенсации трети, на самом деле будет окупаться не сама корова и даже не ее дочка, а где-то на уровне внучки, а это через 7-8 лет после старта проекта. Сельское хозяйство это очень большие вложения, поэтому, говорить о снижении стоимости на нее, пока рано.
Какие программы на федеральном уровне создаются для поддержки сельского хозяйства?
— В прошлом году федеральное правительство утвердило серьезную программу, и мы очень хотим, чтобы на нее хватило ресурсов. Суть такова, что при строительстве новой фермы или реконструкции ранее построенной, в 2014–2015 году государство взяло на себя обязательство компенсации 20 % стоимости капитальных затрат, так называемых капексов. А с 1 января 2016 года, эта компенсация увеличится до 30 % со стороны федерального центра и у любого субъекта РФ есть возможность присоединиться к федеральной поддержке и выделить хотя бы треть того, что выдает федеральный центр. Тогда , возможно, инвестиции и придут к ним в регион.
Какие регионы более перспективны для инвестирования?
— Интересная программа реализуется в Самарской области. Они дают пять рублей новым фермам на литр молока в виде субсидий от региона, а реконструированным фермам три рубля. И это несмотря на то, что реконструированная ферма прослужит гораздо меньше. Есть и другие успешные проекты, но нужно разбираться в причинах успешности — субъект помог или собственные деньги инвесторов вкладывались. Хочу обратить внимание на то, что в России произошло очень серьезное старение мощности молочного животноводства. Нам надо строить новые мощности, потому, что старые выйдут из строя и мы будет иметь серьезные проблемы. Я не говорю сейчас про отрасли свиноводства и птицеводства, потому, что птицеводство, например, свою потребность закрыло и те проекты, которые сейчас вводятся для его поддержки, создадут нам переизбыток, будет серьезная конкуренция. По свиноводству, в течение двух – трех лет мы также полностью закроем свои потребности, но даже сегодня иногда имеем избыток в свиноводстве. Например, в период Великого поста, в связи с ограничением потребления мяса.
Этот переизбыток отразится на стоимости продукции?
— Вы задаете этот вопрос, потому, что рассуждаете, как среднестатистический покупатель, видите рост цен и не задумываетесь о сельхозпроизводителях. А ведь он от этого пирога получает очень мало. В обычной буханке хлеба за 25 рублей, сегодня зерна всего на четыре – восемь рублей. В пакете молока за 40 рублей, с учетом жиробаланса примерно на 13–15. То есть у нас очень много проблем структурного характера, связанных с тем, что государство отстранилось от регулирования рынка продовольствия. Поэтому, когда люди говорят о том, когда мы увидим низкие цены, при сегодняшнем подходе, мы увидим только незначительное удешевление и то, за счет снижения покупательской способности и спроса. И это неправильно, поскольку приведет к тому, что крестьяне начнут разоряться. У нас с инфляцией сейчас борются за счет снижения доходов сельхозпроизводителей. Ритейл свою наценку берет, тот кто занимается перевозкой берет, переработчик тоже берет, а крестьянину достается меньше, чем нужно для покрытия затрат производства.
То есть сегодня зарабатывают все, кроме работников сельского хозяйства?
— Да, получается, что так. За период с 2008 года зерно подорожало всего на 25 %. Хотя прошло уже столько лет. В то же время солярка, бензин подорожали в 1,8–2 раза. Государство помогает субсидиями, но при этом сама доходность сельхозпроизводителя довольно низка. Потому, что мы трамбуем закупочные цены. Считаем, что если не дадим заработать производителю, то у нас будет низкая инфляция. Из боязни роста цен на зерно внутри страны, сохранили экспортную пошлину и у нас цена зерна начала падать. За последний месяц она упала на 1000 рублей. Это при том, что и так без субсидий оно не было рентабельным. Я боюсь, это приведет к тому, что крестьяне начнут сеять меньше и оно само собой вырастет в цене и без этой пошлины. В России на внутреннем рынке самое дешевое в мире зерно — в полтора раза дешевле чем в любой стране. Это неправильно.
Как можно решить эту проблему на законодательном уровне?
— У нас прежде всего должно наступить просветление в головах и прийти понимание того, что до тех пор пока не поднимем уровень доходности наших сельхозпроизводителей, мы свои проблемы не решим. Сегодня в сельскохозяйственной отрасли зарплата составляет в среднем 65 % от средней в экономике. Поэтому, идет большой отток трудовых ресурсов. Через шесть лет мы столкнемся с проблемой нехватки рабочих рук. Те люди, которые сегодня остались в селах, стареют, а на замену им никого нет. Нам нужно поднять зарплату производителям, чтобы она была выше, чем в городе. В конце концов сегодня в сельском хозяйстве страны занято всего 3,5 миллиона человек. И еще, как сказал президент, сейчас мы имеем серьезное окно возможностей, связанное с необходимостью импортозамещения. Импортозамещение нам позволит трудоустроить еще 4 миллиона человек, но к сожалению, пока ничего не сделано для того, чтобы сегодня все ринулись в сельское хозяйство. Отмечу, что даже при таком раскладе, эта отрасль приносит хорошую добавленную стоимость и стратегическое для страны значение, потому, что население надо кормить. Когда с полок ушло импортное продовольствие, у российских производителей появились хоть какие-то возможности.
Курс на импортозамещение как проявился в сельском хозяйстве?
— Когда произошли эти санкции, страна оказалась изолирована от технологий, у нас разные отрасли повели себя по разному, большинство начало стагнировать, а сельское хозяйство, несмотря на это все, наоборот развивалось. У нас оказалось, что сельское хозяйство – это диверсификационное вложение нашего государства. Когда цены на нефть упали, и курс рубля ослаб, все испугались, а оказалось, что для сельской отрасли это идеальные условия. Наоборот, нам сегодня надо ускоренно инвестировать деньги в него. Мы должны понять, что мы хотим увидеть от сельского хозяйства. Если мы хотим получить дешевое продовольствие, тогда должны больше его поддерживать. Если хотим развивать его, чтобы оно стало источником пополнения бюджета, увеличить налоговое бремя, тогда нужно осознать, что наше продовольствие должно подорожать и всем в стране быть к этому готовыми. Если мы хотим, чтобы у нас и продовольствия стало много и чтобы качество его поднялось, и чтобы люди, занятые в сельском хозяйстве стали жить лучше и появилась определенная конкуренция за трудовые ресурсы, то нужно задуматься, а почему такая ситуация вообще сложилась на сегодняшний день. Двадцать пять рублей буханка хлеба в магазине, а в ней зерна на 5 рублей, давайте ка посмотрим, где мы теряем? Что нужно сделать, чтобы в 25 рублях зерна было на 8 рублей? Потому, что если там зерна будет уже на 8 рублей, то тогда не нужны субсидии на сельское хозяйство. У нас ведь хлеб сегодня самый дешевый в мире. Дешевле, чем в России, зерна нигде нет. Наше зерно на мировом рынке сегодня стоит примерно 16 тысяч рублей за тонну, а наши крестьяне могут продать зерно от 9–10 тысяч рублей за тонну. Всего! Здесь ведь тоже государство должно оказать регулирующую роль на рынке продовольствия. А то мы хотим и рынок построить, и чтобы продовольствие было дешевым, и в то же время от этого всего отстраниться, снизить финансирование — так точно не получится.
Так как же все-таки нужно решать проблемы в сельском хозяйстве страны?
— Нужно смотреть по каждому региону отдельно и судить, исходя из его географического положения и наличия трудовых ресурсов и рынков сбыта, должна быть определенная специализация. Постепенно, оно рыночным путем приходит, но есть и перекосы. Сегодня 72 % зерновой прибыли производит три региона, только потому, что они близки к морским портам. Это Краснодар, Ставрополь и Ростовская область. А на всю огромную Россию остается 28 % прибыли, из которой, чем дальше на восток, тем меньше прибыли, большая половина страны из года в год, работает в убыток. Ведь надо же понять почему у нас убытки в Поволжье, на Урале.
Внутренний рынок товарного зерна страны небольшой, меньше 60 миллионов тонн. Нам, чтобы всех россиян накормить хлебом, макаронами, нужно всего 10 миллионов тонн. Всего. Остальное зерно нужно для кормления животных, но у нас очень дорогая логистика. Самая дорогая в мире железная дорога, а автомобильным транспортом это невозможно перевезти, тоже получается дорого. С этим нужно что-то делать.
Что?
— Надо регулировать. Это роль государства. 1,6 триллионов у нас сегодня бюджет Москвы. Это больше 10 % бюджета всей страны, это неправильно, дорого, и ведет к серьезным структурным дисбалансам.
Есть какой-то план, что нужно сделать до конца года, чтобы сельское хозяйство поднялось на новый уровень?
— Планов много. Постепенно выравниваем ситуацию.
Но время-то идет…
— Да, идет, но боремся, как можем. Пытаемся объяснить, убедить. Ведь многие люди, далекие от сельского хозяйства могут считать, что мы и так постоянно вкладываем в эту отрасль деньги. И ведь действительно вкладываем, увеличиваем поддержку, но пока недостаточно. Земли в Евросоюзе меньше, чем в РФ. А бюджет поддержки, там порядка 95 евро. Переведите в рубли. У нас в 40 раз меньше, и мы еще этим гордимся. Каждый россиянин должен понимать, чем больше средств идет на поддержку сельского хозяйства, тем качественнее и дешевле продовольствие, а если оно дорожает и качество его низкое, значит, поддержки этой не хватает. Мы постоянно работаем над улучшением ситуации, но пока изменения идут очень медленно, а темпы надо прибавлять. В Москву молоко везут за 1200 км, потому, что в Московской области недостаточно коров и ферм, приходится вести из Поволжья, и эта тенденция долгосрочная.
А что касается западных инвесторов, они интересуются сельским хозяйством в России?
— Есть интерес иностранных инвесторов, которые имеют конвертируемую валюту. Они приезжают в Россию, им кажется, что земля дешевая и рынок есть. Могут прийти и приходят к нам инвесторы, но опять же, для того что бы это были не единичные случаи, а тенденция, нам нужно создать гарантированные условия, которых пока к сожалению нет. У нас правила на ходу меняются. Это главная проблема. Мы пока не можем обеспечить им стабильность доходов. Чтобы стабильность была, мы хотя бы три года не должны изменять правила.
Об изменениях правил, в Госдуму внесен законопроект, согласно которому будут изыматься сельхоз земли у собственников.
— По этому законопроекту еще будет много совещаний, будут парламентские слушания. Здесь речь идет вот о чем: в свое время, когда гражданам в начале 90-х годов раздали паи, все получили зеленые книжки, которые давали право на определенное количество гектаров земли в пределах одного муниципального района. В дальнейшем, когда начался бум на строительство в 2000-х, а сельское хозяйство было в упадке, много земли были куплено за очень маленькие деньги. Паи в Подмосковье продавались по 5–10 тысяч рублей за право на 4–5 Га. Много таких паев скуплено возле городов столичных регионов, около 12 миллионов гектаров. Эти земли люди приобрели не для того, чтобы заниматься сельским хозяйством, а в ожидании роста цен на нее. Для того, чтобы ее перевести из земли сельхоз назначения и перевести под коттеджи. Закон это жестко разграничивает. У нас был закон, по которому, если земля не обрабатывалась в течение 3-х лет, то эту землю государство имело право изъять. Но он был так написан, что по нему практически по всей стране изъяли всего 14 тысяч гектар земли. Это связано с тем, что каждые три года собственники переписывали свой участок земли на другого собственника и не вводили его в оборот, используя право добросовестного приобретателя.
И сегодня наша задача ввести в оборот всю эту сельхоз землю. У нас нет цели допустить передел собственности. Мы не хотим этого, мы хотим принудить собственников земли или отдать ее в аренду, или продать фермерам, но чтобы эта территория работала по назначению. Закон коснется только тех участков, где доказано, что земля не обрабатывалась в течение двух лет. Более того, мы хотим, чтобы этот отчет шел раз и навсегда, чтобы не было возможности переписывать землю не вводя ее в оборот. И пока действующий закон позволяет его обходить, миллионы гектаров российской пашни выводятся из оборота и зарастают бурьяном. Так не должно происходить.
Автор: Валерия Покидова
Источник: http://fapnews.ru
Сельское хозяйство сейчас одна из самых перспективных отраслей, вопреки кризису и санкциям. Курс на импортозамещение дал хороший импульс для развития, а государственная поддержка увеличилась в разы. Тем не менее, положительные изменения не улучшили жизнь рядового сельхозпроизводителя и не снизили стоимость продукции.
О том, что же на самом деле происходит сегодня в отрасли, какие изменения ее ожидают и как привлечь инвесторов, корреспонденту Федерального агентства политических новостей рассказал первый заместитель председателя комитета Госдумы по аграрным вопросам Айрат Хайруллин.
Что нужно делать, чтобы обеспечить приход инвестиций в регионы?
— Для этого существует несколько подходов: первый — общефедеральный. Суть его в том, чтобы, создавать условия инвесторам, работающим в РФ. Второй — это региональный подход, где каждый регион самостоятельно, исходя из своего бюджета, создает эти условия. Когда у нас проходил круглый стол по инвестициям в сельское хозяйство, мы пришли к выводу, что стране необходим баланс продовольствия и сегодня есть направления, которые нас полностью обеспечивают, и даже с избытком. Мы стали одним из крупнейших в мире эспортеров зерна и в то же время, в птицеводстве практически достигли уровня потребления. Думаю, через год у нас уже будет перепроизводство. Оно и так бывает периодически: скоро курятиной будет все завалено, все склады будут заполнены и у птицефабрик могут возникнуть проблемы.
Если есть тенденция перепроизводства продукции, можно ли ожидать снижения стоимости на нее?
— Скорее всего, нет, и на это есть свои причины. В сельском хозяйстве нет большой маржинальности, это раз. Когда мы смотрим рентабельность в сельском хозяйстве, она всегда несопоставима с другими отраслями народного хозяйства.
Приведу пример. Если вы решите заняться молочным животноводством, то вам нужно будет затратить около 650 тысяч рублей на создание одного скотоместа. Столь большая сумма уйдет на постройку помещений, кормобазы и инфраструктуры в расчете на одну корову, и соответствующий шлейф молодняка. Даже на хорошей ферме мы на сто коров получаем всего 85 телят в год. Инвестируя 650 тысяч рублей на одно скотоместо, вы в результате получаете в лучшем случае 150 тысяч денежной выручки. Много ли сегодня в России есть отраслей, которые согласны инвестировать 650 тысяч рублей, чтобы получить 150 тысяч в год? Не думаю.
Однако не стоит забывать, что в сельском хозяйстве большая амортизация. Все вложения в него рассчитаны на много лет, ферма может служить и 40 и 50 лет и амортизироваться в течение всего этого времени, поэтому в отрасли постоянно создается ситуация, когда баланс хозяйства положительный, высокая рентабельность, а денежный поток отрицательный.
Также сейчас мы получили серьезную проблему после национальных проектов, когда цена на молоко упала и, с 2008 по 2013 год включительно, денежной выручки не хватало для того, чтобы обслуживать инвестиции даже на эффективных фермах. Несмотря на это, повторюсь, молочная отрасль является очень капиталоемкой, даже более, капиталоемкой на один рубль денежной выручки, чем нефтяная. Пока мы проедаем только то, что было создано в СССР. Новые проекты не дают даже четверти молока в стране, но хорошо, что они вообще появляются. Необходима поддержка крестьян не только федеральным руководством, но и региональным. Если регионы не будут компенсировать хотя бы треть стоимости купленной коровы, то она не окупится никогда. Даже при компенсации трети, на самом деле будет окупаться не сама корова и даже не ее дочка, а где-то на уровне внучки, а это через 7-8 лет после старта проекта. Сельское хозяйство это очень большие вложения, поэтому, говорить о снижении стоимости на нее, пока рано.
Какие программы на федеральном уровне создаются для поддержки сельского хозяйства?
— В прошлом году федеральное правительство утвердило серьезную программу, и мы очень хотим, чтобы на нее хватило ресурсов. Суть такова, что при строительстве новой фермы или реконструкции ранее построенной, в 2014–2015 году государство взяло на себя обязательство компенсации 20 % стоимости капитальных затрат, так называемых капексов. А с 1 января 2016 года, эта компенсация увеличится до 30 % со стороны федерального центра и у любого субъекта РФ есть возможность присоединиться к федеральной поддержке и выделить хотя бы треть того, что выдает федеральный центр. Тогда , возможно, инвестиции и придут к ним в регион.
Какие регионы более перспективны для инвестирования?
— Интересная программа реализуется в Самарской области. Они дают пять рублей новым фермам на литр молока в виде субсидий от региона, а реконструированным фермам три рубля. И это несмотря на то, что реконструированная ферма прослужит гораздо меньше. Есть и другие успешные проекты, но нужно разбираться в причинах успешности — субъект помог или собственные деньги инвесторов вкладывались. Хочу обратить внимание на то, что в России произошло очень серьезное старение мощности молочного животноводства. Нам надо строить новые мощности, потому, что старые выйдут из строя и мы будет иметь серьезные проблемы. Я не говорю сейчас про отрасли свиноводства и птицеводства, потому, что птицеводство, например, свою потребность закрыло и те проекты, которые сейчас вводятся для его поддержки, создадут нам переизбыток, будет серьезная конкуренция. По свиноводству, в течение двух – трех лет мы также полностью закроем свои потребности, но даже сегодня иногда имеем избыток в свиноводстве. Например, в период Великого поста, в связи с ограничением потребления мяса.
Этот переизбыток отразится на стоимости продукции?
— Вы задаете этот вопрос, потому, что рассуждаете, как среднестатистический покупатель, видите рост цен и не задумываетесь о сельхозпроизводителях. А ведь он от этого пирога получает очень мало. В обычной буханке хлеба за 25 рублей, сегодня зерна всего на четыре – восемь рублей. В пакете молока за 40 рублей, с учетом жиробаланса примерно на 13–15. То есть у нас очень много проблем структурного характера, связанных с тем, что государство отстранилось от регулирования рынка продовольствия. Поэтому, когда люди говорят о том, когда мы увидим низкие цены, при сегодняшнем подходе, мы увидим только незначительное удешевление и то, за счет снижения покупательской способности и спроса. И это неправильно, поскольку приведет к тому, что крестьяне начнут разоряться. У нас с инфляцией сейчас борются за счет снижения доходов сельхозпроизводителей. Ритейл свою наценку берет, тот кто занимается перевозкой берет, переработчик тоже берет, а крестьянину достается меньше, чем нужно для покрытия затрат производства.
То есть сегодня зарабатывают все, кроме работников сельского хозяйства?
— Да, получается, что так. За период с 2008 года зерно подорожало всего на 25 %. Хотя прошло уже столько лет. В то же время солярка, бензин подорожали в 1,8–2 раза. Государство помогает субсидиями, но при этом сама доходность сельхозпроизводителя довольно низка. Потому, что мы трамбуем закупочные цены. Считаем, что если не дадим заработать производителю, то у нас будет низкая инфляция. Из боязни роста цен на зерно внутри страны, сохранили экспортную пошлину и у нас цена зерна начала падать. За последний месяц она упала на 1000 рублей. Это при том, что и так без субсидий оно не было рентабельным. Я боюсь, это приведет к тому, что крестьяне начнут сеять меньше и оно само собой вырастет в цене и без этой пошлины. В России на внутреннем рынке самое дешевое в мире зерно — в полтора раза дешевле чем в любой стране. Это неправильно.
Как можно решить эту проблему на законодательном уровне?
— У нас прежде всего должно наступить просветление в головах и прийти понимание того, что до тех пор пока не поднимем уровень доходности наших сельхозпроизводителей, мы свои проблемы не решим. Сегодня в сельскохозяйственной отрасли зарплата составляет в среднем 65 % от средней в экономике. Поэтому, идет большой отток трудовых ресурсов. Через шесть лет мы столкнемся с проблемой нехватки рабочих рук. Те люди, которые сегодня остались в селах, стареют, а на замену им никого нет. Нам нужно поднять зарплату производителям, чтобы она была выше, чем в городе. В конце концов сегодня в сельском хозяйстве страны занято всего 3,5 миллиона человек. И еще, как сказал президент, сейчас мы имеем серьезное окно возможностей, связанное с необходимостью импортозамещения. Импортозамещение нам позволит трудоустроить еще 4 миллиона человек, но к сожалению, пока ничего не сделано для того, чтобы сегодня все ринулись в сельское хозяйство. Отмечу, что даже при таком раскладе, эта отрасль приносит хорошую добавленную стоимость и стратегическое для страны значение, потому, что население надо кормить. Когда с полок ушло импортное продовольствие, у российских производителей появились хоть какие-то возможности.
Курс на импортозамещение как проявился в сельском хозяйстве?
— Когда произошли эти санкции, страна оказалась изолирована от технологий, у нас разные отрасли повели себя по разному, большинство начало стагнировать, а сельское хозяйство, несмотря на это все, наоборот развивалось. У нас оказалось, что сельское хозяйство – это диверсификационное вложение нашего государства. Когда цены на нефть упали, и курс рубля ослаб, все испугались, а оказалось, что для сельской отрасли это идеальные условия. Наоборот, нам сегодня надо ускоренно инвестировать деньги в него. Мы должны понять, что мы хотим увидеть от сельского хозяйства. Если мы хотим получить дешевое продовольствие, тогда должны больше его поддерживать. Если хотим развивать его, чтобы оно стало источником пополнения бюджета, увеличить налоговое бремя, тогда нужно осознать, что наше продовольствие должно подорожать и всем в стране быть к этому готовыми. Если мы хотим, чтобы у нас и продовольствия стало много и чтобы качество его поднялось, и чтобы люди, занятые в сельском хозяйстве стали жить лучше и появилась определенная конкуренция за трудовые ресурсы, то нужно задуматься, а почему такая ситуация вообще сложилась на сегодняшний день. Двадцать пять рублей буханка хлеба в магазине, а в ней зерна на 5 рублей, давайте ка посмотрим, где мы теряем? Что нужно сделать, чтобы в 25 рублях зерна было на 8 рублей? Потому, что если там зерна будет уже на 8 рублей, то тогда не нужны субсидии на сельское хозяйство. У нас ведь хлеб сегодня самый дешевый в мире. Дешевле, чем в России, зерна нигде нет. Наше зерно на мировом рынке сегодня стоит примерно 16 тысяч рублей за тонну, а наши крестьяне могут продать зерно от 9–10 тысяч рублей за тонну. Всего! Здесь ведь тоже государство должно оказать регулирующую роль на рынке продовольствия. А то мы хотим и рынок построить, и чтобы продовольствие было дешевым, и в то же время от этого всего отстраниться, снизить финансирование — так точно не получится.
Так как же все-таки нужно решать проблемы в сельском хозяйстве страны?
— Нужно смотреть по каждому региону отдельно и судить, исходя из его географического положения и наличия трудовых ресурсов и рынков сбыта, должна быть определенная специализация. Постепенно, оно рыночным путем приходит, но есть и перекосы. Сегодня 72 % зерновой прибыли производит три региона, только потому, что они близки к морским портам. Это Краснодар, Ставрополь и Ростовская область. А на всю огромную Россию остается 28 % прибыли, из которой, чем дальше на восток, тем меньше прибыли, большая половина страны из года в год, работает в убыток. Ведь надо же понять почему у нас убытки в Поволжье, на Урале.
Внутренний рынок товарного зерна страны небольшой, меньше 60 миллионов тонн. Нам, чтобы всех россиян накормить хлебом, макаронами, нужно всего 10 миллионов тонн. Всего. Остальное зерно нужно для кормления животных, но у нас очень дорогая логистика. Самая дорогая в мире железная дорога, а автомобильным транспортом это невозможно перевезти, тоже получается дорого. С этим нужно что-то делать.
Что?
— Надо регулировать. Это роль государства. 1,6 триллионов у нас сегодня бюджет Москвы. Это больше 10 % бюджета всей страны, это неправильно, дорого, и ведет к серьезным структурным дисбалансам.
Есть какой-то план, что нужно сделать до конца года, чтобы сельское хозяйство поднялось на новый уровень?
— Планов много. Постепенно выравниваем ситуацию.
Но время-то идет…
— Да, идет, но боремся, как можем. Пытаемся объяснить, убедить. Ведь многие люди, далекие от сельского хозяйства могут считать, что мы и так постоянно вкладываем в эту отрасль деньги. И ведь действительно вкладываем, увеличиваем поддержку, но пока недостаточно. Земли в Евросоюзе меньше, чем в РФ. А бюджет поддержки, там порядка 95 евро. Переведите в рубли. У нас в 40 раз меньше, и мы еще этим гордимся. Каждый россиянин должен понимать, чем больше средств идет на поддержку сельского хозяйства, тем качественнее и дешевле продовольствие, а если оно дорожает и качество его низкое, значит, поддержки этой не хватает. Мы постоянно работаем над улучшением ситуации, но пока изменения идут очень медленно, а темпы надо прибавлять. В Москву молоко везут за 1200 км, потому, что в Московской области недостаточно коров и ферм, приходится вести из Поволжья, и эта тенденция долгосрочная.
А что касается западных инвесторов, они интересуются сельским хозяйством в России?
— Есть интерес иностранных инвесторов, которые имеют конвертируемую валюту. Они приезжают в Россию, им кажется, что земля дешевая и рынок есть. Могут прийти и приходят к нам инвесторы, но опять же, для того что бы это были не единичные случаи, а тенденция, нам нужно создать гарантированные условия, которых пока к сожалению нет. У нас правила на ходу меняются. Это главная проблема. Мы пока не можем обеспечить им стабильность доходов. Чтобы стабильность была, мы хотя бы три года не должны изменять правила.
Об изменениях правил, в Госдуму внесен законопроект, согласно которому будут изыматься сельхоз земли у собственников.
— По этому законопроекту еще будет много совещаний, будут парламентские слушания. Здесь речь идет вот о чем: в свое время, когда гражданам в начале 90-х годов раздали паи, все получили зеленые книжки, которые давали право на определенное количество гектаров земли в пределах одного муниципального района. В дальнейшем, когда начался бум на строительство в 2000-х, а сельское хозяйство было в упадке, много земли были куплено за очень маленькие деньги. Паи в Подмосковье продавались по 5–10 тысяч рублей за право на 4–5 Га. Много таких паев скуплено возле городов столичных регионов, около 12 миллионов гектаров. Эти земли люди приобрели не для того, чтобы заниматься сельским хозяйством, а в ожидании роста цен на нее. Для того, чтобы ее перевести из земли сельхоз назначения и перевести под коттеджи. Закон это жестко разграничивает. У нас был закон, по которому, если земля не обрабатывалась в течение 3-х лет, то эту землю государство имело право изъять. Но он был так написан, что по нему практически по всей стране изъяли всего 14 тысяч гектар земли. Это связано с тем, что каждые три года собственники переписывали свой участок земли на другого собственника и не вводили его в оборот, используя право добросовестного приобретателя.
И сегодня наша задача ввести в оборот всю эту сельхоз землю. У нас нет цели допустить передел собственности. Мы не хотим этого, мы хотим принудить собственников земли или отдать ее в аренду, или продать фермерам, но чтобы эта территория работала по назначению. Закон коснется только тех участков, где доказано, что земля не обрабатывалась в течение двух лет. Более того, мы хотим, чтобы этот отчет шел раз и навсегда, чтобы не было возможности переписывать землю не вводя ее в оборот. И пока действующий закон позволяет его обходить, миллионы гектаров российской пашни выводятся из оборота и зарастают бурьяном. Так не должно происходить.
Автор: Валерия Покидова
Источник: http://fapnews.ru
Источник: http://www.agroxxi.ru
